Михаил Гулько

В Красноярских Лагерях

Когда конвой за вахтой
Ожидает нас,
И мы выходим в марево рассвета,
И тот амурский гармонист
Играет вальс,
Вся жизнь пройдет за эти три куплета.
И вся воля и не воля
Пробегут во весь опор:
Черный ворон, белый лебедь,
Черно-белый приговор!
Все сгорело, как солома,
Пронеслось на всех парах,
От детдома — до дурдома
В красноярских лагерях.
Овчарки лают так,
Что ежиться барак,
Лютует вохра и самоохрана,
А я не злой ни на людей,
Ни на собак,
Но в пять подъем, начальник,
Это рано!
Мороз под сорок,
И скрипит на мне кирза,
Опять сегодня нормы не одюжим!
Собаки злобно смотрят
Прямо мне в глаза,
Они меня бы схавали на ужин!
Потом начальничек,
Он вызовет зэка,
С портрета глянет
Феликс легендарный,
И спросят оба эти два большевика —
За что я им такой неблагодарный?
От детдома — до дурдома
В красноярских лагерях.